Я родился 17 ноября 1938 года в городе Ростове-на-Дону. Младенцем был крещён в Русской православной церкви.
Мой дед по отцовской линии – Гродецкий Арсений Максимович – поляк, приехал в Россию из Польши в начале ХХ века, женился на русской женщине – Анне Дмитриевне Дюковой, которая стала моей любимой бабушкой «Нюсей», как называл её по-польски мой дед, а за ним и я, и все наши родные, и друзья. У них было три сына: Леонид (кажется 1914), Виталий и Павел. И все они были записаны в своих паспортах уже не как поляки, но как русские. Старший сын стал моим отцом.
Мои дед и бабушка по материнской линии – Георгий и Феодосия Бычковы – оба русские. У них было два сына: Иппатий и Иван, и три дочери: Феодосия, Евгения (1918) и Лидия. Средняя дочь стала моей матерью.
Мои будущие родители познакомились и поженились (4 февраля 1938 года), когда оба были студентами Ростовского медицинского института. Отец закончил его в 1940-м, а мать в 1941-м. С началом войны они стали военными врачами. Отец погиб в самом начале войны – 28 августа 1941 года – где-то под Старой Руссой во время отступления и самой большой гибели наших войск. А мать прошла всю войну и закончила её в Германии.
После войны мать снова вышла замуж. Её муж – Соколовский Иван Михайлович – по своей гражданской специальности был инженером-коксовиком, и они проживали по месту работы отчима – на Донбасе, в шахтёрском городе Кадиевка Ворошиловградской (Луганской) области. В 1946 году мать вызвала меня к себе из Ростова, где я жил в семье родителей моего отца. В этом году в Кадиевке я и пошёл в первый класс школы.
В 1949 году мы переехали в Ленинград, так как отчима перевели в этот город, где он начал работать начальником цеха коксо-газового завода. Здесь я пошёл в четвёртый класс школы. Живя сначала в Кадиевке, а потом в Ленинграде, я каждый год ездил на все летние школьные каникулы к бабушке Нюсе в Ростов.
Учился в школе, признаюсь, всегда с ленцой, особенно это касалось моих домашних работ, – за их неисполнение двойки довольно часто появлялись в моём дневнике. Но все предметы, особенно геометрия, давались мне легко, мне их почти не нужно было учить дома по учебнику, я всё усваивал и запоминал в классе во время урока. А за месяц до экзаменов я серьёзно брался за учебники и сдавал экзамены в среднем на «хорошо». Так продолжалось до седьмого класса. Но в восьмом классе я вдруг совершенно случайно начал учиться ещё и в музыкальной школе по классу тромбона. Я довольно быстро начал показывать успехи в игре на этом инструменте, и это меня увлекло невероятно. Я занимался на нём всё свободное от школы время, по несколько часов каждый день, и все школьные предметы отошли у меня на какое-то десятое место. Однако перед экзаменами я опять засел за учебники и закончил восьмой класс почти также хорошо, как и седьмой. В девятом же классе школьный материал стал гораздо сложнее, и занимаясь по своему обычному принципу, я сдал экзамены большей частью лишь на три балла. А десятый класс я провалил, – я не смог написать предэкзаменационную контрольную работу по алгебре, и поэтому не был допущен к экзаменам. Дирекция школы предложила мне остаться на второй год в десятом классе. Но я постеснялся стать второгодником и поэтому остался без оконченного среднего образования, о чём, конечно, очень жалею.
После этого у меня наступил период быстрой смены важных событий.
Сразу после школы, летом 1956 года, я попытался поступить в Ленинградское музыкальное училище имени Римского-Корсакова, но потерпел неудачу – экзамен по тромбону выдержал, а диктант по русскому языку – завалил.
После этого я поработал несколько месяцев учеником сверловщика на заводе «Электросила». И играл в любительских оркестрах этого завода.
Следующим летом (1957 г.) я практически без экзаменов, после одного лишь прослушивания у преподавателя-тромбониста, был принят в музыкальное училище им. Гнесиных в Москве. Но проучившись там один год, я это училище бросил, так как не имея законченного десятилетнего образования я должен был там посещать классы общеобразовательных предметов, из-за чего у меня совсем не оставалось времени на основные музыкальные занятия. Перед уходом из училища и отъездом в Ленинград, я поработал несколько месяцев в оркестре ресторана гостиницы «Москва» – моём первом профессиональном оркестре.
Вернувшись в Ленинград, я совершенно случайно попал в такой настоящий джаз-оркестр, о котором я просто не мог и мечтать. Но только я начал играть в этом оркестре, как меня призвали в армию на два года (осенью 1958 г.).
Этот призыв в армию, как я чувствовал тогда, мог поломать всю мою жизнь: я мог потерять мою невесту, с которой дружил уже четыре года, потерять этот чудо-оркестр, от игры в котором я уже вкусил неописуемое чувство возбужения и восторга. Поэтому попав в воинскую часть, я находился там в совершенно раздавленном состоянии шока, невыносимого мучения и даже видимо в какой-то мере помутнения рассудка. Я оцениваю так то своё состояние потому, что начал совершать явно безумные действия, а именно: начал регулярно травить себя разными способами для того, чтобы заболеть и быть освобождённым от армейской службы, плюс у меня появились мучительные навязчивые состояния, которые заставляли меня выполнять всякие странные действия, следовать всяким бесчисленным приметам как необходимым условиям для возвращения домой. Всё это было доложено свидетелями армейскому начальству, которое отправило меня в госпиталь, где меня и освободили от армейской службы. Мне, конечно, стыдно признаваться в этой своей слабости, в этом своём побеге из армии, в этом своём грехе перед своей страной, – и, поверьте мне, этот грех мучит меня всю взрослую жизнь.
Вернувшись в Ленинград (август 1959) я сразу же был принят в тот чудо-оркестр. Он был уже известен как самый лучший, самый стильный джаз-оркестр в стране. Там я проработал четыре года, а потом некоторые музыканты сманили меня поработать в других оркестрах. Этот период работы в разных оркестрах закончился у меня с поступлением в оркестр Ленинградского Государственного Театра Мюзик-Холл (лето 1967). Добавлю, что ранее я женился на своей невесте Галине Скуратовой (1960), у нас родились два сына – Леонид (1964) и Николай (1965), мы назвали их именами наших погибших на войне отцов.
И здесь, в оркестре этого театра, заканчивается первая, спокойная часть моей жизни и биографии как музыканта и начинается вторая, очень беспокойная и трудная часть моей жизни и биографии как автора большой и серьёзной книги философского содержания. Эта часть моих жизни и биографии включает в себя и мои «взрывающие голову» идеи, и побег из СССР за границу, и добровольное возвращение через восемь дней, и четырёхлетнее заключение по самой позорной статье – «измена Родине», и запрет на проживание в Ленинграде, и эмиграция.
В своей книге «К развитию реалистического мировоззрения. Обращение ко всем» я подробно описываю появление у меня идеи её написания; вкратце же это выглядит так: среди музыкантов этого оркестра было двое таких, с которыми я общался и подружился наиболее близко. Первый из них познакомил меня с философией вообще, а второй – с философией материализма, в частности, и в такой мере, что я приобрёл учебник «Философия марксизма-ленинизма» и начал изучать его самостоятельно. И хотя я далеко не со всем согласен в этой философии, но она всё же показалась мне наиболее интересной как философия наиболее реалистичная, наукообразная и систематичная. Принципы этой философии и мои исправления и дополнения к ним я использую для своего объяснения некоторых важнейших явлений бытия и человеческого общества, и всей природы вообще.
Благодарю Вас за внимание.
К развитию реалистического мировоззрения
- ISBN: 978-5-519-68131-5
- Юрий Гродецкий
- Дата написания: 2020
- Объем: 1270 стр. 15 иллюстраций
«Религия – это спутник дикого и наивного детства человечества». – уверен автор. Оно признается: «Мне очень трудно представить себе, как современные учёные могут верить в бога, ведь я не был религиозен никогда, даже в раннем, дошкольном детстве, и поэтому религиозность учёных, тем более их большой части, является для меня поразительным и очень печальным фактом. Эта живая, древняя, первобытная, дикарская вера, происшедшая из страха перед неизвестной и жестокой природой, делает сегодняшнее человечество похожим на ребёнка-„вундеркинда“: в науке и технике он уже может делать чудеса, он даже ходил по Луне, но при этом всё ещё верит в сказки, и, значит, до реального, правильного понимания мира этому „вундеркинду“ нужно ещё взрослеть и взрослеть.
Книга состоит из 4-х объемных частей. 1-я – исправления и дополнения к диамату для более полной и верной систематизации процесса развития общества. 2-я – авторская систематизация процесса развития общества, или «авторский истмат»; 3-я – положения к идеологии национального демократического социализма, физические и космологические идеи; 4-я – положения против религиозных ненависти и обмана, а также – атеизм, иудаизм и христианство.
