Польские авторы обожают путешествуя создавать литературу ностальгического настроения. Прозаик и журналіст Кшиштоф Варґа в 2009 году издал книжку эссеистики про Венгрию, так как и сам имеет венгерские корни, а другой польский писатель Мариуш Щиґел в 2006-м году написал книжку о Чехии «Ґоттленд», которая тоже имела большую читательскую популярность.
Поговорим о книжке Кшиштофа Варґи, хотя книжка Мариуша Щиґела для меня увлекательнее. Но, всему свое время.
Что рядовой читатель, к которому причисляю и себя, знает о Венгрии? Извините, ничего. Я начал вспоминать венгерских литераторов, которых я читал либо что-то о их слышал. Вышла неутешительная картина: поэт Шандор Петефи (1823-1849), прозаик Мор Йокаи (1825-1904), венгерский Дюма; поэт Аттила Йожеф (1905-1937), революционный самоубийца; прозаик Лайош Мештерхази (1916-1979), создатель философского романа-эссе «Загадка Прометея», который я читал ещё студентом; и прозаик Имре Кертес (1929), венгерский еврей, лауреат Нобелевской премии 2002 года…
Естественно, книжка, написанная Криштофом Варґою, нужна. Тем паче, что она написана с глубочайшим познанием венгерской истории, венгерского политического реальности и венгерского быта в различных его проявлениях. А ещё с глубочайшим почтением, любовью и легкой драматичностью: «(…) этот мир — это не только лишь лечо, фаршированный перец и картофельная запеканка, но также и отчаяние, комплексы, неизлечимая, болезненная, искривленеая память. Это также ностальгия по временам регента Микловша Хорти и товарища Яноша Кадара. Это почва для хоть какой ностальгии, поэтому фактически она и сформировывает венгерские жизни »; «Наиболее ностальгические тут, вне сомнения, турули — сказочные венгерские птицы. Если пристально разглядеть, то их можно отыскать повсюду: на монументах, стареньких домах, вывесках, на военных эмблемах, на портфелях националистически воспитанной молодежи и на плоской груди девицы, что реализует бутерброды и варит кофе в кафе-пекарне «Бранч» неподалеку от Столичной площади. Турул — это результат необычного скрещивания орла с гусем, что стал гибридной персонификацией венгерских желаний и комплексов ».
Хотя внутренняя ценность и необходимость этой книжки заключается не в вырванном цитировании, где те либо другие оценки и характеристики можно прикладывать к каждому а именно и ко всем совместно, а в том общем положительном настроении, которым прониклась эта книжка. Книга, которая стремится осознать даже не так венгров, как себе в системе определенных ценностей, которые являются отчасти либо на сто процентов твоими. Другими словами, уникальность этой книжки, невзирая на её бесспорную познавательно-бродящую ценность, заключается к тому же в желании вписать собственный опыт (актуальный, познавательный, чувственный) в общечеловеческий (общеевропейский) контекст со всеми позитивами. И основная задачка книжки заключается в попытке скооперировать неизбежность наружной трансформации с Твоим внутренним «я», которое всегда сопротивляется и не всегда готово к кардинальным изменениям в миропонимании и эстетике.
Венгрия стала мне понятнее после чтения книжки Кшиштофа Варґи? В той мере, в какой я становлюсь для себя понятнее, познавая других. По крайней мере, она расширила мои представления о мире, где всегда найдется место для осознания, в особенности, если ты настроен на него.