Родился 1 марта 1892 года в год Дракона, день Дракона, месяц Дракона, потому его и назвали Руноскэ (иероглиф имени «рю» значит «дракон»).
На девятом месяце жизни мама Рюноскэ потеряла разум, и мальчугана отдали на воспитание в бездетную семью ее старшего брата, начальника строительного отдела Токийской префектуры Акутагавы Мацияки. Так Рюноскэ сменил фамилию Нинхара на Акутагава.
Рюноскэ отлично обучался, с малых лет без помощи других осваивал японскую и китайско-тайландскую классику. В одиннадцать лет он уже редактировал рукописный журнал.
Читал Акутагава всегда много. Еще до поступления в Токийский императорский институт (1913) на отделение британской литературы Акутагава отлично знал европейскую и мировую литературу. Тогда ему более нравились Франс, Ибсен, Бодлер, Бергсон… Кстати, эстетически Акутагава формировался в пору, когда юная буржуазная Япония активно копировала все европейское: от формы головных уборов железнодорожников до европейских литературных стилей. Все, чего европейская литературная традиция достигла за века литературного развития, обвалилась на Японию практически в один миг: и романтизм, и сентиментализм, и реализм, и натурализм, и 1-ый декадинский опыт. И все это необходимо было как чернокнижнику усвоить, чтоб с учетом всего опыта европейской литературы сориентироваться в направлениях собственного пути.
1-ые свои рассказы Акутагава написал, когда еще обучался в институте. Они сразу были замечены критикой. Особенный фуррор перетерпел рассказ «Ворота Расемон».
После окончания института Акутагава какое-то время работал педагогом в военно-морской школе. Работу свою он не любил (как и все, что мешало литературной деятельности), но ему нужен был хоть некий неизменный заработок.
Через пару лет службы в военно-морской школе (Акутагава тогда уже был женат) он получил приглашение на работу в крупную газету «Осака майнити». Акутагава принял приглашение, хотя нельзя сказать, что журналистика его очень тянула.
С газетой «Осака майнити» связана и единственная в жизни Акутагавы зарубежная поездка. По заданию редакции в 1921 году он отправился в Китай и Корею, чтоб написать серию очерков. А вообщем он жил обычной жизнью литературного мэтра.
Акутагава писал стремительно и много. В 20 семь лет он уже был создателем 3-х сборников рассказов, любой из которых имел фуррор. В 1925 году его книжкой открылась многотомная серия «Собрание современных произведений».
Такая интенсивность литературной работы не наилучшим образом сказывалось на физическом состоянии, психике. К тому же Акутагаву пугала, что он получил в недоброею наследие от мамы психологическую болезнь, которая сделала ее безумной. Но по другому он жить не мог – искусство, литература были для него и смыслом и оправданием жизни. Об этом его именитые слова: «Людская жизнь не стоит и одной строчки Бодлера».
Он продолжал бешено работать. В последний год жизни (1927) им написаны такие кульминационные произведения, как сатирическая утопия «Капы» и повесть «Жизнь кретина».
«Капы» – блестящий гротеск на тогдашнюю Японию (в общем, не только лишь на Японию) и профессиональный психоанализ неврозов и комплексов самого создателя.
Последнее произведение Акутагавы – «Жизнь кретина». Там есть такие строчки: «Неуж-то не найдется никого, кто бы задушил меня, пока я сплю?»
4 июня 1927 года, в возрасте 30,5 лет, Рюноскэ Акутагава принял смертельную дозу лекарств.