Menu Close

Гелла из романа «Мастер и Маргарита»: обзор персонажа, его характеристика

270450466 - Гелла из романа «Мастер и Маргарита»: обзор персонажа, его характеристика«Всем хорошая девица, кабы не…» Гелла. Как мало сказано о ней в романе Михаила Булгакова, но совершенно невозможно представить без неё ни свиту Воланда, ни историю о Мастере и Маргарите. Само слово «свита» подразумевает некоторую светскость, принадлежность к королевскому двору, этикет и прочее. Ну как здесь без дамы? Да, при «дворе» Воланда, несмотря на всю его гротескность и театральность, явно просматриваются черты средневекового западноевропейского феодализма — как в отношениях, так и в распределении ролей. Есть шут и есть палач. Каждое «ведомство» решает свои задачи соблюдая принцип «вассал моего вассала — не мой вассал». И если служат монарху все, то прислуживают избранные. Гелла в их числе. Уже одно это свидетельствует о её «высоком», или, если угодно, дворянском происхождении. И пусть не смущают «кружевной фартучек и белая наколка на голове», как и слова Воланда, рекомендующего её как служанку. Этот образ тянет за собой немало литературных, исторических и мифологических аналогий. Но прежде чем проводить эти аналогии, надо сказать о том, что действительно есть в романе.

Очевидно, что Гелла это покойница. «Пятна тления на груди», «трупная зелень», «запах погреба» — такие описания однозначно определяют ей место в мире мёртвых. Возможно предположить, что смерть была насильственной — шрам на шее Геллы упоминается неоднократно. Булгаков описывает его очень скупо: «причудливый» и «багровый». И всё. Тонкий или широкий, поперёк шеи или вдоль, длинный, короткий, прямой — ничего не сказано. Нет ни слова и о причине его возникновения — след ли это ножа или топора, или верёвочной петли. То есть, происхождение шрама неизвестно и по описанию определить это невозможно. Можно придумать или, проведя анализ на основе другой информации, догадаться.

Инфернальная сущность Геллы — вампир. Несмотря на то, что слово «ведьма» нередко встречается в романе, оно употребляется по отношению к Гелле только однажды. Она обращает администратора Варенуху в вампира своим поцелуем, а не укусом. И это странно для современного читателя, знакомого с особенностями поведения вампиров по голливудским фильмам. Булгаков же основывается на стереотипах своего времени, сформированных другими произведениями, наверно, стоит упомянуть повесть А.К. Толстого «Упырь». А вот что в точности соответствует кинематографическим шаблонам, так это ярко выраженная сексуальность. На сцене театра Варьете рыжая девица появляется в «вечернем чёрном туалете», и это единственное место в романе, где она одета. Гелла не просто не стесняется своей наготы — она её вызывающе демонстрирует. Эпизод с визитом буфетчика тому наглядное подтверждение: «Бесстыжая горничная, поставив одну ногу на стул, сняла трубку с рычажка». Достаточно двусмысленно говорит о ней Воланд: «И нет такой услуги, которую она не сумела бы оказать». Нет сомнений в том, что подобное поведение должно свидетельствовать о сексуальной распущенности не только (и не столько) собственно Геллы, сколько её предполагаемого прототипа (если такой имеет место быть) в истории или литературе.

Такое достаточно краткое описание запоминающегося образа провоцирует появление всевозможных догадок, одна любопытнее другой. Но как бы ни хотелось какому-нибудь пристрастному исследователю явить миру откровение, надо сказать, что не каждая повешенная или зарезанная девушка может быть связана с этой героиней романа Булгакова. Хотя некоторые версии всё же следует назвать.

Софья Перовская, казнённая за организацию убийства царя Александра II соответствует ряду искомых примет: след петли на шее, половая ненасытность, одержимость (цареубийством), знатное происхождение. Известны случаи из её биографии, когда, в целях конспирации, Перовская представлялась горничной.

Ольга Сергеевна Бокшанская, личная секретарша В.И. Немировича-Данченко, родная сестра Елены Сергеевны, жены Булгакова, играла важную, и пожалуй негативную, роль в жизни МХАТ-а и самого Михаила Афанасьевича, служившего в этом театре. Анализируя переписку его и его окружения, автор этой версии, Альфред Барков, утверждает, что Бокшанская была информатором ГПУ, выполняя в театре функции «политконтроля». В пользу такой параллели говорит эпизод, когда Гелла печатает под диктовку Бегемота на пишущей машинке.

В одной из финальных сцен романа, в ночном полёте, когда «все обманы исчезли», когда все герои предстали в своём истинном виде, мы не видим Геллы. Причины её отсутствия неясны, Булгаков не забыл о ней, как не забыл мастер свой роман о Пилате, а сознательно удалил её. Очевидно, это одна из множества загадок, оставленных великим писателем.