Цепляясь зубами за воздух: шпиль как иллюзия
После «Повелитель мух» я бралась за «Шпиль» без опасения, но ужасный Голдинг превратился. Романы не похожи на столько, на сколько это в общем может быть для 1-го и такого же создателя, а «Шпиль» — не тот, с которого следует начинать.
Какими свойствами должен владеть настоятель собора? Как на счёт гордыни, самовлюблённости, эгоцентризма? Поведайте средневековому служителю о раздражающих идеях и фаллических знаках, он нуждается в помощи со стороны.
Злополучный Джослин воодушевлённо кружит по собору — начинается потрясающая стройка 400-футового шпиля, померещившегося ему в религиозном трипе. И плевать он желал на отсутствие средств, фундамента и здравого смысла этой затеи в принципе, как и на советы более-менее умных людей, пытавшихся отговорить помешавшегося настоятеля. Каменное чудище на тонких ножках — ровная угроза собору, завалившись, рискует подмять всё вокруг, включая и строения, и живущих в нём священнослужителей. Это понимают все, не считая Джослина, увлечённого мыслью собственной избранности и величия, которые возвышают его над остальными людьми — козявками, что копошатся кое-где в низу. Незначительного символизма: шпиль как эго.
О козявках. Бригада строителей-подрядчиков, воздвигающая этот плод воспалённой фантазии, топчет, сплетничает, ржет и напивается. Их начальник, Роджер Каменщик, разламывает для себя голову и потихоньку сходит с ума, пытаясь уверить Джослина в безумии его затеи. Естественно, безрезультативно. Джослин восхищён: эти разбойники с большой дороги, богохульники, оскверняющие собор одним своим присутствием, только они могут выполнить его сумасбродную идею, только они становятся его неизменной компанией, личной армией, чуть не друзьями.
Незначительного символизма: шпиль как мост меж землей и небом
О падших женщинах. Куда без их, этих рыжеватых дьявольских отродий. Джослин околдован. Как ещё именовать эти непонятные чувства, видения, преследования во снах. Опасные дамы с их опасными волосами и платьицами! Злосчастному настоятелю охота для себя пошевелить мозгами, о собственной величавой цели и более величавой богоизбранности, а здесь какие-то разрушающие позывы: «Разве смею я умерщвлять свою плоть, она ведь нужна для святого дела.»
Малость символизма: шпиль как фаллос
Мне показалось, что роман, как и собор, не имеет фундамента. Его опоры, главные герои, шатко стоят на ногах, вот-вот не выдержат, развалятся, погребая под собой своё безумиё, самоуверенность, собственных общипанных ангелов. Такое чувство, как будто «Шпиль» проткнул некий принципиальный орган, и из него выплеснулась вся моя воодушевлённость. Как вещь-в-себе. Шпиль как остриё.